Иордания: 40 лет спустя.

Перехвати дыхание ее взгляда. Будь ее мыслью. Забудь о жизни прошлой. Живи, когда роса появляется на рассвете. Сумей разгадать головоломки мира ради звонка с простым и многозначным: «Здравствуй.».Не бойся быть безрассудным, ибо быть влюбленным в ветер — то самое счастье, с которым идут по жизни. Побудь с ней рядом секунду. И останься на всю жизнь. Быть с ней — трудно до боли. Без нее — невозможно прожить и мгновения. Прими ее мир. И ты поймешь, как прекрасна она — судьба, которую ты выбрал…

Окрестности Иерусалима. Май. Обед. Мне 62. Солнце нещадно плавит асфальт. Курю. Упиваюсь минутами блаженного бытия и минутами, отмеренными мне этой жизнью. Забегает внук, целует меня в чуть морщинистую щеку и взахлеб начинает рассказывать о новом развлекательном центре, который открыли в Акабе. Сейчас граница между Израилем и Иорданией открыта, поэтому жители этих двух государств, по сути, являются гражданами одной территории. Молодежь этим пользуется и постоянно проводит время в новомодном месте тусовочной жизни, как когда-то это было на Ибице, или Гоа, или…Ах, когда это было!. — Ба, я возьму твой мотоцикл на вечер? — Своей машины тебе уже не хватает? — Ну, ба-а-а!!! Ему 18. Из всех моих внуков — этот больше всех «страдает» родством со мной. Мы похожи, как две капли воды. Наверное, из-за этого мы постоянно находим много общих тем, не смотря на «войну поколений»,которая случается обычно между иерархично -возрастной структурой в любой семье. Я прикрываю его ночные вылазки с друзьями от матери, всегда помогаю советом, за что он меня любит. Просто любит. И сейчас, звеня посудой на кухне, кричит: — Ба, а расскажи какая была Иордания, когда ты ее первый раз увидела! — Нашел, что вспомнить. Ты веришь, что моя память способна еще хранить такую информацию?,- усмехаюсь я.

А саму захватывает волна ностальгических моментов. Один за другим. Ярче солнечных лучей, врывающихся сквозь распахнутое настежь окно нашей «летней» квартиры. Всего в нескольких сотнях километров отсюда 40 лет назад произошло мое первое знакомство с Иорданией. Как сейчас помню, это был Слет блоггеров — туристов, которые через определенный промежуток времени, под эгидой туроператора, взявшего на себя организацию поездки(Покопавшись в памяти, вспоминаю название: Южный Крест!), выезжали в новую страну. Для меня тогда это было событием с большой буквы: как боялась не пройти отбор, не попасть в число счастливчиков, не увидеть государство, о котором мало кто знал еще в то время! Это сейчас сложно найти человека, который не побывал в Петре, Вади Раме или курортной Акабе хотя бы раз в жизни!

И вот оно свершилось: я стояла, задирая голову на главный фасад в Петре, который до этого лицезрела лишь на картинках в туристических проспектах, сжимала вожжи бешеного маленького скакуна, который подпрыгивал подо мной неистовым галопом по местам, где жили бедуины со своим нестандартным образом жизни. А неземная пустыня Вади Рам! Я не знаю человека, который побывав там однажды, не оставлял бы кусочек сердца в этих краях! Я возвращалась туда еще и еще в течении жизни, каждый раз открывая эти песчаные барханы для себя заново. Тогда я не увидела закат, который мы пропустили, увлеченные выполнением игры-задания, которая проходила на протяжении всей нашей поездки. Его я увидела позже, вместе с мужем, на что он восхищенно изрек, что не наблюдал ничего прекраснее и романтичнее до этого. Улыбнувшись, я ответила: «Ты еще не видел закаты на Мертвом море…"

Тогда впервые я прониклась святость мест, которые хранит культура этой страны. Прикоснувшись к вековой истории библейских писаний, начинаешь верить в сверхестественные моменты, происходящие в жизни. В Мадабе тогда, как сейчас помню, приобрела кофейный сервиз ручной работы, который позже стал семейной реликвией, переходящей из поколения в поколение: сейчас он у дочери и ждет своего часа, когда будет передан ее дочери — моей внучке. Амман тогда произвел на меня слишком ветряное впечатление, позже я поняла почему: этому городу нужно дарить больше времени, чтобы он открылся тебе. О его контрасте мы смогли понять лишь из беглых взглядов на районы и по рассказам гида, но оно стоило того. Его песочно-бежевые дома покорили мое сознание и оставили неизгладимый след, прочно заняв место в сердце, среди столиц мира, которые я посетила. Ну и конечно же, Акаба! Такая нетронутая туристическими излишками, гордая, достойная занимаемого места, среди других курортов, выходящих к Красному морю. Я глядела на нее глазами туристки и гостьи, которая видела эту жемчужину иорданского туризма, и старалась запомнить каждую деталь ее той — настоящей. Сейчас она другая: она по-прежнему любима, прекрасна и гостеприимна, но более шумна и скрыта от людских глаз своей яркостью и динамичностью. Здесь представлены отели всех мировых цепочек, и если учесть, что выход к морю ограничен, хоть и расширен в сторону Саудовской Аравии, то вторая и третья линия считаются очень престижными и пользуются спросом, так же, как и первые. Да и я была не такой: меня обнимало солнце, и у него не было соперников! Кто-то всегда проигрывал, но не я — такая вот песочная война! Пустыня в моих глазах и жажда воды в сердце! Я была с вечностью на «ты» и судьба была моей подругой, а в моих ресницах спало море…